— В общем, во всех тех местах, мимо которых хоть раз в день, да и пройдет любой придворный бездельник, — подытожил Тарло с известной долей язвительности. — Есть ли какие-то пожелания насчет оформления?
— Оставляю сие на ваше усмотрение. — Я бодро спрыгнула со стола, зажимая в кулаке ключ. — Разве что порекомендую вам наведаться к любезному другу Танше и попросить его набросать пару строк для афиши. Засим позвольте откланяться, ибо давит на мои хрупкие плечи груз забот о делах дворцовых. Не позволяйте унынию утопить вас в вине, Тарло, — подмигнула я напоследок и была такова.
Замечательно — с одним делом покончено. Но нельзя полагаться только на плакаты — вдруг кто-то из высоких гостей не умеет читать. Воспользуюсь-ка я тогда старым, проверенным способом: пробегу по дворцу, оповещая всех встречных своим хорошо поставленным и исключительно приятным человеческому уху голосом… Уверена, к вечеру свежая сплетня о новой проделке королевского шута уже трижды обежит весь двор.
Хм, где это я? В обеденном зале? Чудесно, здесь и начнем!
Скинув ботинки, я ловко запрыгнула на стол и вприпрыжку понеслась, лавируя среди тарелок с пирожными и чашек с чаем. Дамы взвизгивали, кавалеры ругались, но почти в каждом взоре светился интерес: что это задумала шутовка? С Лале всегда весело — знает каждый во дворце!
Выкрикивая задорным речитативом рваные строчки, я подхватила серебряную крышку от блюда с тортом и большую ложку и дальше уже сопровождала свое выступление немелодичным, но громким звоном. Так-так, что я слышу? Среди фрейлин уже загуляло слово «маскарад»? Прелестно!
Ох, грубовато получилось, ну да ладно. Зато вон как зашевелились! Кто это шепчется со стражей, некрасиво тыкая в мою особу пальцем? Как? Лорд Топаз? Кажется, меня хотят невежливо попросить удалиться и не топтать более белую скатерть. Фи, как грубо! Я же ни одну чашечку не задела, ни одной капельки не расплескала, никому неудобств не причинила… Разве что стащила вишенку с пирожного леди Нанеле Хрусталь, так Кокетка на «малютку Лале» зла не держит… Как бы то ни было, пора закругляться! Что-то мне сегодня нигде разгуляться не дадут — все бегом, все кувырком, второпях…
быстро скомкала я окончание стишка, уворачиваясь от рук стражников. Невольные блюстители порядка хоть и посмеивались в усы, но, видать, всерьез вознамерились выкинуть нарушительницу спокойствия из зала. Мило на них нет, нахалов!
— Подробности в афише! — крикнула я, сиганула через головы стражников и, петляя, как пугливая крольчиха, убегающая от голодной лисы, понеслась к приоткрытым дверям.
«Так, — размышляла я, болтая ногами на подоконнике в коридоре. — Мило я уговорила, у Тарло афишу заказала, придворных оповестила… Что же мне еще поделать?»
Гостям нашего Дома приглашения мы с Мило, пожалуй, разошлем в письменном виде. Присядем сегодня после обеда, да и подпишем… А сперва у ее величества одобрение получим — вдруг она кого-то видеть не захочет. Может, мне кого-то лично пригласить? Да, пожалуй, так и поступлю. Загляну вечерком к Танше. Он, конечно, наверняка уже знает, но официально-то он при дворе не состоит, а значит, на письменное уведомление надеяться не может, прямо как невидимка какой-то — везде бывает, все о нем знают, а формальных почестей не оказывают… К слову, о невидимках. Гость из Дома Осени тоже не получит приглашения, а королева, несмотря на свою неприязнь к лорду Кириму, вряд ли будет против его присутствия… Решено, загляну к Шайю!
Недолго думая я спрыгнула с подоконника и подбежала к ближайшей двери — идти через весь дворец совершенно не хотелось.
Щелкнул замок. В приоткрытую щель видна была лишь темнота. Настороженная, я на цыпочках прокралась внутрь. Дверь захлопнулась, отрезая всякий свет. Через некоторое время глаза попривыкли к сумраку внутри комнаты и стали различать смутные очертания предметов. Напротив — коридор либо зеркальная панель, справа — наглухо закрытое ставнями и гобеленом окно, чей контур слабо-слабо высвечивается в окружающей темноте. Пуфы, подушки на полу, мягкая высокая кровать… Неужто лорд Кирим-Шайю спит? Впрочем, чему удивляться — говорят, его видели в салоне леди Агат, где он до утра вел споры о высокой политике.
Мучимая любопытством, я скользнула ближе, наклоняясь над изголовьем. Колокольчики пришлось собрать в кулак, чтоб не звенели. От постели исходил пряный, теплый запах дорогих благовоний и сухих осенних листьев. Ложе было выдержано либо в черных, либо в алых цветах — во мраке и не различишь, но оттенок явно темный. Да и волосы лорда, разметавшиеся по подушкам, почти полностью сливались с покрывалами… Наверное, все-таки карминовый. Интересно взглянуть на эту комнату при свете…
— Что привело вас в мои покои, леди? — мягким бархатом скользнул по коже тихий голос.
Лишь долгая, закалившая нервы карьера шута не дала мне подпрыгнуть на месте, завизжать, как фрейлина, и покраснеть, как девчонка. Хм, румянец в темноте все равно не разглядеть.
— Королева устраивает бал-маскарад, — как можно непринужденнее ответила я, присаживаясь на край постели, и чуть не утонула в мягчайшей перине, укрытой гладким шелком. — Подробности узнаете завтра из афиши, которую мне обещал сделать лорд Мечтатель. Я решила, что вы можете посчитать курсирующие по дворцу слухи неравной заменой приглашению…
— Так это приглашение? — Из-под приопущенных век по-звериному сверкнули зрачки — один ало-желтым отливом, другой — синим, как ночное небо. Сверкнули и угасли, медленно, как тающие угли. — Благодарю. Прошу простить за столь непритязательный вид в светлое время суток, но так получилось, что я отошел ко сну лишь пол-оборота назад…
Мне стало стыдно, честное слово. Лорд уснул примерно в то время, как я носилась по столовой, распевая куплеты. Наверняка едва начал погружаться в царство грез — и тут его дрему прервали… Будь я на его месте, сейчас бы уже по всей комнате летали перья из подушек, пусть бы даже ко мне заглянула сама королева.
— Это я должна просить прощения, о терпеливейший. — Моя голова покаянно склонилась. — Не смею больше мешать вам и смиренно удаляюсь…
Но не успела я подняться, как сильная рука обхватила мое запястье и дернула назад. Лицо Кирима-Шайю оказалось совсем близко — взор ко взору, дыхание смешивается. В глазах лорда продолжало медленно тлеть странное сияние.
— А вы не хотите остаться здесь… Лале?
Мое собственное имя подтаявшей льдинкой скользнуло в уши, вызывая волны мурашек и невольную дрожь. Лал-ле, Ла-алъ-ле… Так холодно и нежно, что я не сразу поняла, о чем говорит лорд.
— П-простите? — заикаясь, переспросила я, вырывая свою руку из его цепких горячих пальцев и отступая на шаг.
Кирим не отвечал — только улыбался, и белые зубы влажно поблескивали в полумраке комнаты.
Не в силах выносить напряжение, я пробкой выскочила из спальни, сжимая в ладони ключ, не говоря ни слова. В растерянности проскочила нужный этаж и не рискнула обращаться больше к волшебству, будучи в столь расстроенных чувствах, — решила спуститься по лестнице. Бегом — мне не терпелось очутиться в своих покоях, в тишине и безопасности. На середине пролета под ноги подвернулась складка ковра, я неловко взмахнула руками… Пальцы бессильно царапнули воздух в сантиметре от перил. Затылок пронзила резкая боль, я распахнула глаза… и очутилась в малом королевском кабинете.